Познакомились мы с Юрой Свердловым в лёгкоатлетической секции «Юного Динамовца», уже будучи студентами. Я – Политехнического института, а он – Механизации Сельского Хозяйства. Ему нехватило одного балла для поступления в очень престижный - Электротехнический институт им. Ульянова (Ленина). Сдал математику и физику на пятерки, но в 1951 году Юрий Вульфович, хотя и рус- ский, по матери, но с репрессированным отцом, никак не мог написать сочинение больше, чем на тройку. То ли «тему не раскрыл», то ли «запятые лишние» ...
Естественно, учился будущий механизатор Свердлов без энтузиазма. Зато тренировки, в отличие от лекций в институте, не пропускал. Ещё и дома прыгал на лестнице. Через три ступеньки, на одной ножке, с дополнительным весом. После первого курса Юра - чемпион города среди юношей в беге на 100, 200 и 400 метров. А на стометровке установил рекорд Ленинграда – 11,0 секунд!
Зам. декана Энергомашиностроительного факультета, где я учился, интересовался спортом и без проблем оформил перевод моего друга в Политехнический.
С третьего курса мы учились в одной группе, специальность «Паровые турбины». Юра все студенческие годы был чемпионом Института, а я (2-ой разряд на дистанции 800 метров) только один раз, вместе с ним в эстафете 4 по 250 м на Зимнем стадионе. И ещё совсем случайно победил друга-перворазрядника в соревнованиях на военных сборах, после 4-го курса. Полоса препятствий: 200 м, с винтовкой 4,5 кг, в кирзовых сапогах, старт из окопа, а до преодоления двухметрового забора надо было метнуть 2 гранаты: в вертикальную цель (окно) и горизонтальную (круг, очерченный на земле). Я тогда стал чемпионом с результатом 37 сек. (32 + 5 секунд штрафа - в цель на земле промахнулся, не разглядел её без очков, свалившихся при старте). Юра загодя очки снял и пробежал на секунду быстрее, но получил 10 штрафных секунд. И рекорд части (35 сек) устоял только из-за нашей близорукости.
Капитан-физкультурник долго уговаривал нас выступить за их часть на армейских соревнованиях, но без «отгула» мы так и не согласились.
Особыми спортивными талантами я не обладал. В «Юный Динамовец» привёл меня бывший одноклассник Гена Расчётин, который вместо 9-го класса поступил в Пожарно-техническое училище. Пожарные относились к спортобществу «Динамо» так же, как милиция, пограничники и всё остальное МВД. Но в «Юном Динамовце» (до 19 лет) занимались школьники и студенты. Принимали всех желающих. Словечко «неперспективный» появится позднее.
Наверное, лёгкая атлетика - самый подходящий вид спорта для физического воспитания. После 3 лет занятий я мог пробежать 1 км за 2 мин. 45 сек, прыгал в длину почти на 6 метров и на 165 см в высоту. На пятом курсе института я забросил тренировки, но ещё долгие годы, лет до 50-ти, скорость, выносливость, прыгучесть оставались у меня заметно выше среднего молодёжного(!) уровня. Что позволяло чувствовать себя уверенно и в турпоходах, и в альп-лагере, не говоря уж о конфликтных ситуациях на улице.
Кроме физического развития, занятия спортом необыкновенно расширили круг друзей - знакомых. Совсем рядом видел замечательных спортсменов: и бывших, и действующих, и несостоявшихся.
В 1951-ом (или 52-ом) году на центральном теннисном корте Ленинградского стадиона «Динамо» - финалы чемпионата СССР. На трибунах - от силы пара сотен зрителей. Среди них десяток «юных динамовцев» - зашли после тренировки. У женщин чемпионское звание разыгрывали Налимова и Коровина - пожилые дамы, в районе 40. У мужчин - давние соперники: ленинградский инженер, динамовец Эдуард Негребецкий и «молодой» (около 30) московский артист, спартаковец Николай Озеров. На наших глазах происходила смена поколений: Негребецкий - в белых брюках со стрелкой, Озеров - уже в трусах. Зрители, все больше народ солидный, эмоций не проявляют. Мы решили поддержать земляка аплодисментами и криками. И услышали от сидевшей рядом, ну шибко интеллигентной дамы: «Молодые люди, вы не на футболе!».
На «Динамо» порядки были самые демократические. Раздевалка - общая для чемпионов и новичков: скамейки вдоль стен и над ними шкафчики, как в бане.
Негребецкий вешал на свой шкафчик замок, не от воров, а так, от любопытных. Кого-то, возможно, это раздражало, и на шкафчике теннисиста регулярно появлялась его фамилия. Через тире, и вторая часть - с большой буквы: Негр-Ебецкий. Абстрактный юмор, без подтекста.
Ещё один шкафчик с замком принадлежал Леониду Григорьеву, рекордсмену СССР по прыжкам в длину (7м 49см) и в беге на 60 метров (6,5 или 6,6 сек). Григорьев появлялся на стадионе нечасто, тренировками себя не изнурял. По-тому и хватало его взрывной скорости только на 60 метров. Уже на 100 метров он показывал время заурядного мастера спорта – 10,5 сек. Сегодня лучшие спринтеры, имея результат на 60 метров те же 6,5 сек, на стометровке «выбега- ют» из 10 секунд! Наш рекордсмен начала 50-х прошлого века телосложением походил на мощных негритянских спринтеров 2000-х. К тому же, красивым был мужчиной - и лицом, и статью. На женщин впечатление производил - неотразимое... А в середине 60-х видели Лёху Григорьева, совершенно спившегося, на чёрном рынке - продавал свои золотые медали чемпиона и рекордсмена...
Осенью на беговую дорожку выходили тренироваться конькобежцы, среди них - чемпионы мира Лидия Селихова и Борис Шилков. Селихова поразила моё юношеское воображение мощнейшими бедрами. А Шилков - артистическим талантом. Помню его рассказ с пантомимой, как он в Стокгольме встретил команду советских борцов в магазине, где, по их сведениям, продавались порнографические журналы. (Сексуальная революция тогда ещё не победила окончательно, и такие издания на витринах и прилавках не выставлялись). Наши темпераментные ребята, иностранным языкам необученные, жестами объясняли продавцу, что им нужно...
Очень мне нравилась Лидочка Герасимова, будущая чемпионка Союза по фигурному катанию в парном разряде. Летом она тренировалась с лёгкоатлетами, бегала 80 метров с барьерами. Натуральная блондинка, хорошенькая и грациозная, с фигурой одновременно и спортивной, и женственной, в моей памяти Лидочка отличается от нынешних фигуристок-чемпионок, как Мэрилин Монро от певицы Мадонны.
Борец-тяжеловес Борис Прутковский с нами не тренировался, но не отказывался выступить за команду лёгкоатлетов - ядро толкал на 14 метров. Как-то во время футбольного матча на стадионе им. Кирова сломалась боковая штанга ворот. Служители быстро приволокли новую. А сломанную вытащить из земли не могут. Вдвоем, втроем стараются, суетятся. На трибунах орут, свистят. Тут выходит на поле один болельщик, отодвигает служителей, обнимает злополучную штангу и выдергивает её. А диктор объявляет по радио: «Штангу вытащил чемпион Совет -ского Союза по вольной борьбе Борис Прутковский, Динамо, Ленинград!»
Другой эпизод. В доме отдыха к моему приятелю, не спортсмену, а наоборот, студенту-очкарику пристал здоровый жлоб. Обычный разговор: жидёнок и т.д. Вмешался другой отдыхающий - Прутковский. Взял он жлоба за локотки, приподнял до своего уровня и, глядя в глаза, ласково так спросил: «Ну что тебе надо от бедного еврейского мальчика?» Оказалось - ничего.
Борис Прутковский рано ушёл из жизни: вступился за женщину, на которую напали бандиты. И получил удар ножа в спину. Оказавшийся смертельным.
Возвращаюсь к теме совмещения профессий. За «Динамо» во второмайской кольцевой эстафете по улицам города самый длинный женский этап бежала чемпионка мира, лыжница Аня Мухина. А баскетбольной команде очень был полезен Леонид Кузнецов (серебряная медаль на всесоюзном чемпионате), прыгавший в высоту на 195 см.
Надо сказать, что высота 2 метра долгое время оставалась заколдованной для советских спортсменов. А мировые рекорды устанавливали американцы: 2м 10см, 2-12, 2-14... Прорыв произошел благодаря малоизвестному до того ленинградскому тренеру Павлу Наумовичу Гойхману. Все его подопечные освоили самый рациональный стиль прыжка - «перекидной». Но, видимо, какие-то ещё секреты были и в методике тренировок. «Двухметровики» в Ленинграде появлялись один за другим. А школьник Ося Берхин установил всесоюзный юношеский рекорд - 196 см! При собственном росте 164 см. Он взлетал как живая ракета. Впечатление потрясающее.
И, наконец, свершилось! Воспитанник Гойхмана Юрий Степанов установил мировой рекорд - 2 м 16 см! Год, кажется, 1954-й. Во всяком случае - после провальной для наших прыгунов Олимпиады 1952 года, в Хельсинки. А до
мельбурнской Олимпиады 1956-го новый рекордсмен не дожил. Повесился... (Напоминаю, Валерий Брумель появится только на Римской Олимпиаде, в 1960 году).
О смерти Степанова газеты промолчали. По распространявшейся неофициальной версии: загоняли его, заставляя выступать на всех соревнованиях подряд - городских, студенческих, общесоюзных, международных... Вот и сломался, не выдержала психика... На мой взгляд - не очень правдоподобно. Здоровый, 25-летний спортсмен, всё впереди...
Конечно,нелегко ему приходилось – завистники распуска- ли совершенно вздорные слухи: мол, новый рекордсмен прыгает в шиповках с подошвой недопустимой толщины, и
в стельках у него – пружины!
Но ещё труднее было противостоять давлению из Моск- вы. Столичные тренеры, доктора и кандидаты физкультур- ных наук, чьи воспитанники на соревнованиях проигрыва- ли Степанову 10 см, настойчиво предлагали ему своё пок -ровительство, обещая всяческие материальные блага не- медленно и олимпийские победы – в будущем. Только он должен переехать в Москву и забыть неучёного ленинград- ского тренера с невесёлой фамилией Гойхман. А Юрий
Степанов никак не соглашался.
Не располагая дополнительными фактами, рискую пред- ложить свою версию. Точнее, сюжет для кино: кагебешни- ки склоняют рекордсмена к сотрудничеству. Он упирается, ему грозят отнять чемпионскую стипендию, закрыть загра- ницу. Не помогает, парень явно переоценивает свои воз- можности, отказывается дать подписку «о неразглашении». Ну, и «помогли» ему уйти...
А дальше - 1972 год. Перед олимпиадой в Мюнхене арабские террористы просят московских друзей устроить доставку оружия в олимпийскую деревню с помощью советских спортсменов. КГБ почти уже согласился, но тут один из генералов вспомнил историю с Юрием Степановым и высказался в том смысле, что с нашими русскими могут возникнуть неожиданные проблемы. А вот немцы из ГДР более рациональны и дисциплинированны.
Сейчас-то мы достоверно знаем, как «демократические» немцы, не исключая олимпийских и мировых чемпионов, добросовестно сотрудничали со «Штази» и в 1972 году пронесли-таки оружие для террористов. Тогда погибли одиннадцать израильских спортсменов...
Чтобы не заканчивать спортивную тему на такой мрачно-детективной ноте, вернёмся в Советский Союз, в Ленинград. Неподалёку от Александро-Невской Лавры находился «Техникум физкультуры». Среди преподавате- лей и тренеров работали там два знаменитых в прошлом лёгкоатлета, довоенные рекордсмены, заслуженные масте- ра спорта: прыгун в высоту Яков Рохлин и спринтер Роберт Люлько. Как-то приятели шли с работы после междусобойчика в коллективе по поводу «8-го марта» или «23 февраля». Мужчины чуть за 50, ростом повыше 180 см, сохранившие спортивную осанку, хотя и выпили, но на ногах держались уверенно. А вот настроение было приподнятое, и градусы требовали какого-то выхода. Идут они мимо Лавры и видят на дверях вывеску: «Высшая Духовная Академия». Постучались. Не сразу, но вышел к ним батюшка с бородой, в облачении, и видит он перед собой двух интеллигентов, явно в подпитии, и к тому же несомненных евреев (в паспорт можно не смотреть). И спрашивает, мол, чем могу служить? А ему говорят: мы - заслуженные мастера спорта, чемпионы, рекордсмены... И не нужны ли Вашей Академии тренеры по лёгкой атлетике? В тот момент были не нужны, и наши герои не очень настаивали.
А вообще-то, интересно бы узнать, как обстоит дело с физподготовкой православных священников. Вот был же американский рекордсмен по прыжкам с шестом - пастор. Его так и называли - «летающий пастор». И другой американец, олимпийский чемпион 1952 года в стиппль-чейзе, Генри Ашенфельтер тоже был священником. По-видимому, христиане взяли на вооружение языческое: «В здоровом теле - здоровый дух». Вот и в наше время сильнейшие бегуны из Кении - все воспитанники тамошнего иезуитского колледжа. И в буддий- ском монастыре Шао-Линя восточные единоборства – важней- шая часть религиозного воспитания.
Жаль, наших иудейских ортодоксов не вдохновляют примеры Иакова, боровшегося с ангелом, и богатыря Самсона.
