Не в первый раз берусь за темы, которыми вообще-то положено заниматься профессионалам. Статус дилетанта позволяет высказываться, не утруждая себя строгими доказательствами, и без оглядки на общепризнанные авторитеты. Может, по своему невежеству, повторю то, что давно известно, или, наоборот, ляпну такое, что профессионалы сочтут абсолютной чепухой. Ну и ладно.
Пусть всё будет на уровне дилетанта: я так думаю, или так мне кажется, или это - мои ощущения.
Между прочим, так действуют Поэты. Вот у Тютчева строка: «Мысль изречённая есть ложь». Фраза – находка для учебника логики! Если конкретно и эта мысль – ложная, значит, любая изречённая мысль – не ложь, а истина?! Что же, Фёдор Иванович должен был написать скучной прозой: «Мысль изречённая, чаще всего – ложь, или, по крайней мере, нуждается в уточнении»? Через 160 лет Иосиф Александрович дал универсальный ответ на все возможные упрёки поэтам: «Но стишки-то хорошие!»
Экскурс в прошлое понадобился мне для того, чтобы оправдать использование бездоказательных, «поэтических» рассуждений.
Нет, поэтом я себя не могу назвать, разве что – стихотворцем. Поэт – это от Бога! Иные мои стихи были, можно сказать, неплохими: с какими-то мыслями, чувствами, даже с юмором. Иногда, грешен, опускался до уровня «стихописца», сочиняя поздравительные вирши своим друзьям. Хотя настоящие поэты и в этом жанре создавали шедевры.
Поэты, стихотворцы, стихописцы – три категории людей, пишущих стихи. Границы между ними расплывчаты и, конечно, субъективны. Людей, играющих в шахматы, я бы тоже разделил на три категории. Поэтам cоответствуют элитные гроссмейстеры, стихотворцам – шахматисты, знающие теорию и партии предшественников, способные грамотно разыграть дебют, провести красивую комбинацию и технический эндшпиль. Но в шахматы с азартом играют и те, кто допускает одноходовые «зевки» и забывает (или не знает), что нельзя рокировать через битое поле. Таких игроков я предлагаю называть «шахматюшниками». Эквивалентные им «стихописцы» запросто нарушают грамматические правила и рифмуют: желаю – поздравляю.
Возможно, мои сравнения и параллели легковесны и неглубоки. Но, как знать, вдруг между поэтами и шахматистами существуют и более глубокие аналогии, например (внимание!), на генетическом уровне!? В самом деле, из всех талантов, которыми природа (или Бог) наделяет человека, только поэтические и шахматные не передаются по наследству.
Среди писателей мы знаем Дюма-отца и Дюма-сына. У Корнея Чуковского - и сын, какой-никакой писатель, и дочь. У музыкантов: Штраусы, отец и сын, Дунаевские, Исаак и Максим, Ойстрахи, Давид и Игорь.
В живописи: Кранахи (старший и младший), Брейгели, Гольбейны.
Актёры: Андрей Миронов и мама Миронова, не говоря уже о папе, Менакере. Фрейндлих, Баталов, Ливанов, Пугачёва – все что-то передали по наследству.
В спорте. Чемпионка Европы в беге на 100 метров Ирина Турова – дочь спринтеров Галины Туровой и Роберта Люлько. У пловца олимпийца Владимира Буре – сын Павел Буре, знаменитый хоккеист.
Наверно, каждый может вспомнить и другие примеры. Но только не из области шахмат и поэзии. Даже сын Ахматовой и Гумилёва стал всего лишь учёным-историком. И к поэзии он был глух настолько, что однажды привёл к маме своего молодого коллегу-археолога, писавшего стихи, такие, что Анна Андреевна сказала сыну: «Этого больше не приводи». (Эпизод мне известен со слов самого «этого»).
Так что же общего у Шахмат и Поэзии? В чём их отличие от всех других проявлений человеческого гения? Предлагаю для обсуждения на досуге такую, с позволения сказать, гипотезу.
В наших генах наследственные признаки записаны не цифровым, дискретным способом, а каким-то аналоговым. Это компьютер запоминает картинку по множеству точек (пикселей). А мы можем узнать человека не по фотографии , а по походке. Трудно придумать этому «дискретное» объяснение. Или вот почерки - у меня и моего племянника так похожи, что его мама (моя сестра) не сразу их различала. А ребёнок, когда учился в школе, моих писем не видел.
То есть, аналоговые механизмы работают и в живой человеческой памяти, и в генетической.
Шахматы имеют бесспорно дискретный характер. Позиции на доске изменяются скачком, с каждым ходом. Процесс передвижения фигуры никого не интересует. И поэзия отличается от прозы цифровыми характеристиками: размером (ямбы, дактили , хореи…), количеством строк (сонеты, триолеты, хокку …). Рифмы также усиливают дискретность стиха.
А живопись, музыка, движения спортсмена обладают свойством непрерывности. И гены должны иметь аналоговые механизмы, предназначенные для запоминания информации такого рода и передачи по наследству определённых способностей (талантов).
А как обстоит дело с Поэтами и гениальными шахматистами? Они могут получить через гены всего лишь очень хорошую память и какие-то черты характера, необходимые для достижения выдающихся успехов. Например, упрямство (оно же упорство), которое соответствующим воспитанием трансформируется в трудолюбие, целеустремлённость и волю к победе. Чтобы стать чемпионом мира, шахматист должен иметь чемпионский характер!
В СССР юные шахматисты занимались в кружках при Домах (Дворцах) пионеров и школьников. Многие стали гроссмейстерами. Чемпион мира Борис Спасский – вышел из ленинградского Дворца пионеров. А вот кружок для юных поэтов (в том же Дворце) подобных достижений не имел. Самый известный из его воспитанников - Александр Городницкий. А такие поэты-ленинградцы, как Иосиф Бродский и Глеб Горбовский в пионерских
кружках не обучались. И дело тут скорее всего в том, что «поэтический» кружок посещали мальчики-девочки из благополучных семей. Они, по малолетству, ещё не испытали ни серьёзных несчастий, ни «роковых» страстей. А поэт должен влюбляться. Как минимум, по уши. И обязательно, чтобы любовь была несчастной. Я знаю не один пример, когда юный стихотворец, подававший большие надежды, после ранней счастливой женитьбы «сходил с дистанции». То есть стихи писал, но уже как бы по привычке. Без божества, без вдохновенья, без слёз… Поэтами обычно становятся в юношеском возрасте. С годами приходит опыт, а бурный лирический поток превращается в спокойную и не всегда полноводную реку. И те, у кого хватает сил и энергии, переходят на прозу. Иногда случается «вторая молодость»: у 50-летнего Тютчева появляется «денисьевский цикл», у 75-летнего Гёте тоже был кратковременный всплеск.
И шахматная сила с годами ослабевает. Чемпионы-гроссмейстеры всё-таки остаются сильными шахматистами. А я, бывший шахматист – перворазрядник, продолжаю ходить в шахматный клуб города Арад, чтобы играть с такими же, как и я, пенсионерами-шахматюшниками.
Вот литобъединение «Среда» в городе Беер –Шева я давно не посещаю (из Арада добираться - больше часа). Сейчас в «Среде» только членов Союза Писателей Израиля больше десятка. Прозаиков мало, большинство – стихотворцы. Поэт – один, Лика Подольская (Римма Кремер, по паспорту). На еженедельных заседаниях «Среды» она почти не появляется. Наверно, слушать других ей неинтересно. Изредка по телефону читает свои новые стихи Давиду Лившицу, руководителю литобъединения в 1995 - 1999 г.г. «Среда» время от времени издаёт «Южный альманах» (1997, 2000, 2005, 2009 г.г.). В последнем – 320 страниц, более 40 авторов, но Лики Подольской - нет. Как и в предпоследнем. В альманахах 1995 и 2000 годов Лика была представлено достойно - кроме нескольких стихов, ещё и по венку сонетов. (Венок состоит из 15 сонетов. Второй сонет начинается с последней строки первого, третий – с последней строки второго и так далее. А 15-й сонет состоит из всех первых строк предыдущих и называется магистральным).
Лика сказала, что венок сонетов под названием «ИНСТИТУТ ПСИХИАТРИИ» с подзаголовком «Венок-исповедь» она написала за пару часов. Села за стол и написала. Я ей поверил. Приведу здесь только магистральный сонет:
В психиатрическом раю
Холодный ветер униженья.
Я верю в душ переселенье
У перспективы на краю.
Жестоких ангелов нажим –
Моя безрадостная доля.
И там, за стенами на воле,
Любимый сделался чужим.
Побег, потом тюрьма опять,
И снова робкая свобода,
И время повернётся вспять,
Считая ветры и восходы.
Судьба следит за тиражом.
Покой остался миражом.
Лика переплетает свои стихи в рукописные тетрадки. Типографским способом издала тоненькую книжечку прозы – «Эротерапия», 24 стр., 1997 г., Беер-Шева, тираж - думаю, несколько десятков. У меня экземпляр с автографом:
Герману
Проза от мадам поэтессы.
Римма – Лика
Беер-Шева
27.10.99
Лика – поэт! А «мадам поэтесса» - так её называют в посёлке под Беер-Шевой соседи (стихов не читающие).
Вроде бы написал всё, что хотел. Подвожу итоги, резюме. Главные темы этого моего сочинения: 1. Общие свойства Шахмат и Поэзии, отличающие их от других видов творчества (науки – не касаюсь).
2. Псевдонаучные измышления о природе генетической памяти, дискретной или аналоговой.
А сверхзадача – привлечь внимание читателей и издателей к поэту Лике Подольской.